Демоны на Радужном Мосту. Бег к твердыне хаоса. Де - Страница 79

Не надо было быть военным гением, чтобы понять, что хотя миколианцы, возможно, и казнили уйму народа за то, что потеряли Медару, но их положение не было безнадежным. В зависимости от того, много ли планет в следующих регионах, они могли начать массовые исследования и заявить права на вновь открытые миры, сумев таким образом миновать узкое место. На решетке еще было достаточно открытого пространства, чтобы не позволить им отрезать себя.

Мицлапланцы зачастую думали о Миколе как о каком-то огромном звере, хитром, но совершенно лишенном всего человеческого, и поэтому недооценивали его. Ни одна система, сколь бы отвратительной она ни была, не смогла бы связать воедино больше сотни чуждых друг другу рас, поддерживать в империи порядок и стабильность и расширяться, если бы она была всего лишь неразумной тварью.

— Да, они прозевали этот участок, но тем не менее вряд ли собирались с ним расставаться. Скорее всего, миколианцы собирались действовать при помощи грубой силы — захватить Медару с этой стороны и две-три из недавно основанных биржанских колоний с другой, и снова открыть себе проходы. Однако это означало бы военные действия на два фронта против примерно равных ему по силе противников. Объединившись, Мицлаплан и Биржа могли стереть Миколь в порошок, равно как и Миколь мог сделать то же с любым из них двоих, заручившись поддержкой второго.

Глядя на звездные карты, можно было без труда понять, почему миколианцы были такими агрессивными и воинственными.

Столь же опасной ошибкой мицлапланцев было то, что они думали о Бирже скорее как о сборище еретиков, чем о столь же грозном противнике, как и Миколь. Если бы мицлапланцы могли преодолеть эти чувства, то без труда объединились бы с Биржей и избавились от общей угрозы.

Зачем убивать By, если это несомненно вызовет расследование и приведет сюда Инквизицию?

«Она знает о Медаре куда больше, чем мы…»

«Ты хочешь сказать — сфабриковать его?»

«…если не ошибаюсь, она пытается научиться аллузианскому ковроткачеству.»

Ган Ро Чин внезапно ожил, вскочил, потянулся и решительно направился в Службу Безопасности.

— Пришел ответ на мой запрос в Штаб Космофлота?

— Только что, сэр, еще и часа не прошло, — отрапортовал офицер, перебирая кипу документов. — Они задали мне уйму вопросов о следствии и не очень-то хотели отвечать, скажу я вам. Не будь это официальным делом Инквизиции, думаю, я получил бы ответ, который не стоило бы оглашать в приличном обществе. Ага! Вот он.

Чин взял небольшую стопку бумаг, помеченных грифом «ЗАШИФРОВАНО — ЛИЧНО В РУКИ — ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ СЖЕЧЬ», нетерпеливо проглядел их и в конце концов обнаружил то, что искал. Читая шифровку, он не выказал никакого удивления, поскольку именно это он и подозревал.

— Эти бумаги больше не нужны, дежурный, — сказал он офицеру. — Можете уничтожить согласно инструкции. Я узнал то, что мне было нужно.

Но это было не вполне так. Да, основные сведения Чин получил. Теперь он был уверен, что знает, почему убили By, кто был агентом, или агентами, Биржи — по меньшей мере, их список сужался до разумного числа подозреваемых, — и что здесь происходит. Но вот доказать все это было уже другим делом.

С одной стороны, некоторые аспекты решения были настолько невероятными, что убедить в его истинности даже такого мудреца, как Морок, было довольно трудно. С другой стороны, это все просто печалило его.

И как теперь, во имя Двадцати Семи Преисподних, он подтвердит все это? И даже если ему это каким-то чудом удастся, что он может или должен с этим делать?

И — самая тяжелая мысль — должен ли и может ли он 194 вообще ввязываться в это дело?

Святые проводили службу в часовне, и вокруг стоял страшный шум, но это позволило Келли Морган войти незамеченной и пробраться через комнату в примыкающую к ней ризницу.

Ган Ро Чин, в одиночестве сидевший у стола покойного By, изучал украшенную искусной резьбой доску с расставленными на ней маленькими белыми и черными дисками. Когда она вошла, он поднял голову и кивнул.

— Единственное безопасное место во всей колонии, — заметил он, ничем не выдав своих эмоций. — А когда за дверью стоит такой гвалт и продлится еще не меньше часа, то и подавно абсолютно надежное. Все священные принадлежности уже там, сюда сейчас некому и незачем приходить.

— Звучит очень… по-заговорщицки, — отозвалась она, нахмурившись. — Я здесь только из любопытства, капитан.

Чин кивнул на доску:

— Предки By жили на Терре примерно в тех же краях, что и мои, — сказал он нарочито небрежным тоном. — Тогда они назывались странами, а сама наша раса разделялась на еще меньшие расы, потому что по-другому они не умели. Мы, китайцы, внесли большой вклад в терранскую культуру. Письменность, имперские правительственные формы, даже порох — хотя я не уверен, что последним стоит хвастаться. Мы создали также самую древнюю из всех стратегических игр — го, игру, на которой основаны шахматы, истинную страсть моего народа. Это она и есть — доска для игры в го. By, очевидно, был настоящим мастером — на доске есть пластинка с гравировкой, где говорится, что он получил ее за победу в очень престижном чемпионате, пожалуй, самом престижном на настоящее время. Вы знакомы с этой игрой?

Келли подошла и взглянула на доску, не понимая, куда он клонит.

— Нет, — ответила она. — Я слышала о ней, но ничего в ней не понимаю.

Он слегка улыбнулся.

— О, полагаю, понимаете. Возможно, вы не знаете, что игра, в которую вы играете, называется го, но разбираетесь вы в ней очень неплохо. Скажите… кандидатура на роль миколианца была известна с самого начала или вы выберете кого-нибудь наугад?